|
Хамуд Альмахмуд |
Хамуд
Альмахмуд — молодой, хорошо образованный сирийский журналист, прекрасно
владеющий английским языком. Как и большинство членов его семьи, Хамуд
вынужден спасаться от сирийского конфликта за границей. Его рассказ о
ситуации в Сирии, об отношении оставшегося мирного населения к режиму
Башара Асада и радикальным исламистам, о перспективах разрешения
сирийского конфликта будет интересен тем, кто не привык доверять
исключительно официальным СМИ, а предпочитает получать информацию из
разных источников.
— Все мы знаем о трагической ситуации в Сирии, и мы стараемся
следить за происходящим, но российские СМИ предоставляют одностороннюю
информацию. Государственным средствам массовой информации доверяют не
все, а западные СМИ (которые также могут быть очень субъективными) не
доступны для большинства россиян. Итак, что происходит в Сирии сейчас,
как бы вы вкратце описали ситуацию? И почему ситуация с потоками
беженцев обострилась лишь недавно?
— Если коротко, то люди не выдерживают после практически пяти лет
войны. В течение многих лет они ждали любых возможных решений и
переговоров между сторонами конфликта. А теперь у них нет надежды на
мирный исход, поэтому они сдаются и стремятся покинуть страну. Сейчас
экономика разрушена, инфляция чрезвычайно высока; цены резко летят
вверх. Сирийская валюта потеряла 84% своей стоимости по сравнению с
началом войны. Люди не справляются с этими проблемами. Они не могут
платить за электричество, за топливо, за еду.
В буквальном смысле невозможно теперь прожить в Сирии на зарплату рабочего или обычного государственного служащего
Кроме того, люди страдают от нехватки воды, нехватки электроэнергии;
то есть электричество включают максимум на час-два в день, иногда его
нет по несколько дней. В общем, люди просто не могут жить в таких
условиях.
В то же время сирийский режим начал призывать всех без исключения
молодых людей на военную службу. Если вам от 18 до 25 лет, вы на два
года зачисляетесь на военную службу. Никто не хочет идти на войну. Люди
привыкли платить деньги, чтобы избежать армии, но теперь эта система не
работает.
— Есть ли у вас какие-либо цифры о количестве тех, кто уже бежал из Сирии?
— По статистике ООН, которая официально
опубликована
на их сайте, зарегистрированных беженцев сейчас около четырех с
половиной миллионов. Но реальные цифры минимум в два раза больше: от 10
до 11 миллионов человек из 21 миллиона, которые проживали в Сирии, в
настоящее время находятся за ее пределами.
60% жителей Алеппо покинули город, 72% врачей уехали из Сирии. Один миллион домов полностью разрушен
И самые серьезные события, то есть начало настоящей войны и связанные
с ней проблемы, произошли в течение последнего года, поэтому и возникла
такая проблема с беженцами. Люди хотели бы, чтобы к ним относились
по-человечески, как к тем, у кого есть права, к добропорядочным
гражданам. Они едут в безопасное место, в Европу. И они знают, что если
один член семьи получает убежище в Европе, то в дальнейшем он сможет
перевезти туда свою семью. Вот почему первыми из семей, которые
приезжают в Европу в поисках статуса беженца, в основном становятся
мужчины, которые могут самостоятельно проделать этот сложный путь.
Политика «Добро пожаловать, беженцы» (“
Refugees welcome”) в некоторых странах, особенно в Германии, повлияла на стремление людей ехать в Европу.
— Тем не менее, есть ли у сирийского народа доверие к элите страны, поддерживают ли они Башара Асада?
— Надо четко понимать, что не все, кто живет при режиме, поддерживает
его. Но даже если люди не поддерживают режим, они в основном считают
его легитимным.
То же самое характерно и для другой части Сирии, которая живет под
властью оппозиции или экстримистов. Поверьте, не каждый, кто живет в
Ракке, поддерживает ИГИЛ [запрещенная в РФ экстремистская организация].
Они считают ИГИЛ* захватчиками. Но у них нет выбора, они не могут
покинуть город. У них там фермы, частная собственность, так что они
просто живут и ждут, когда кто-то поможет прогнать ИГИЛ* из Ракки.